Поиск

Светлана Обручкова. Новый лидер Royal Canin Россия

БЕСЕДОВАЛА: Татьяна Катасонова, 
ФОТО: из личного архива Светланы Обручковой

 

У Royal Canin Россия новый руководитель. В октябре 2014 года французского топ-менеджера Фабриса Матье сменила Светлана Обручкова — топ-менеджер российский. Впрочем, россиянкой она стала совсем недавно, а судя по её предыдущему опыту, по логике и масштабу мышления, Светлана Обручкова — топ-менеджер между­народного уровня. 

 

– Расскажите, пожалуйста, о себе. Какое у вас образование, где вы раньше работали и чем именно занимались?
– История моя простая. По образованию я инженер-механик, специальность «металлорежущие станки и системы», но когда я закончила учебу, инженеры были не нужны. Начинала трудовой путь в Севастополе, откуда я родом, в независимых частных компаниях, и всегда занималась продажами. По окончании университета, в 21 год, стала управляющей розничной сетью. Потом трудилась в оптовых и дистрибьюторских компаниях. Судьбоносным для меня стал 1999 год. Я тогда работала в компании, которая дистрибутировала кондитерс­кие изделия многих украинских и некоторых российских производителей. Незадолго до того Nestle приобрела одну из кондитерских фабрик на Западной Украине, и я начала продавать её продукцию. Вскоре новые партнёры предложили мне должность регионального менеджера в Крыму. Через год, мне было тогда 26, стала национальным директором по продажам в центральном офисе в Киеве. В то время экономика бурно развивалась, и у нас были большие возможности для карьерного роста. Через два года переехала в Германию, где занималась внедрением лучших практик Nestle по всей Европе. Затем 5 лет работала в Швейцарии, в центральном офисе компании. Мы создавали и улучшали бизнес-процессы и процедуры принятия решений, участвовали в реализации многих проектов в разных странах, в том числе и с брендом Purina. Все годы работы в Nestle компания очень много вкладывала в меня, и это были не только внутренние тренинги. Так, например, я закончила бизнес-школу в Чикаго, начала обучение по программе МВA, проходила другие образовательные программы.
 
Последние три года работала в Африке — год была директором по продажам продукции Nestle в регионе «Экваториальная Африка» (21 страна), и два года — генеральным менеджером в регионе «Восточная Африка» — Сомали, Джибути, Южный Судан, Эритрея и т.д., всего в десяти странах.

– Это весьма неспокойные страны, если не сказать опасные. Вы работали в горячих точках? 
– Все три года я жила в Кении. Наши представления о том, что такое Африка, очень далеки от реальности. Действительно, есть на чёрном континенте опасные страны, но такие далеко не все. Кения — нормальная страна, там есть и почта, и дороги, и рейсовые автобусы, и так далее. Естест­венно, индустриализация и сельское хозяйство не на таком уровне, как в России, но жить и работать в Кении можно. 
 


Прощальная вечеринка с коллегами, сентябрь 2014 г., (Найроби, Кения)

– Вы были там с семьёй? 
– Да, с мужем и сыном, который заканчивал в Найроби 8-й класс, после чего отправился учиться в Европу, сейчас ему 19. К сожалению, он у нас один, так сложились обстоятельства — много времени и сил я вложила в карьеру. Впрочем, и времена были тяжёлые для рождения детей. В середине 90-х экономика Украины находилась в очень плохом состоянии — не было электричества, воды, газа, очень многих элементарных товаров. Когда у нас появился ребёнок, я заканчивала университет и одновременно работала. Муж тоже занимался бизнесом. Но делать карьеру одновременно у нас не получалось, тем более, когда начались переезды. Обычно женщина едет за мужчиной, а у нас получилось наоборот. Мне, чтобы быть успешной, нужна была поддержка супруга. Он многое взял на себя: хозяйство, воспитание и учёбу сына. В моей карьере, в моём успехе большая заслуга именно мужа. Одна я так не смогла бы. 

– Каким образом вы оказались в Royal Canin? 
– Новую работу я не искала, меня нашли сотрудники рекрутингового агентства. Когда они рассказали мне о бренде Royal Canin, о компании Mars, о семье владельцев, я призадумалась, а после двух собеседований и личной встречи с руководителями Royal Canin приняла решение. Важнейшим аргументом для меня стало то, что работа предлагалась в России, — мне очень хотелось на родину. И вот с 1 октября 2014 года я тут.

– Какие различия вы обнаружили между двумя этими компаниями? 
– Nestle — это акционерное общество с тысячами собственников, а Mars — семейная компания, и отношение к сотрудникам здесь более домашнее. Ещё одно отличие: размах Nestle шире и сотрудников в этой компании больше, и поэтому ты чувствуешь себя маленьким винтиком в огромном и сложном механизме. С другой стороны, в Nestle применяются одни из самых передовых технологий работы. 

– Расскажите о ваших первых впечатлениях на новом месте. Не возникло разочарования, мысли, что зря приехали в холодную Россию, что надо было остаться «в жёлтой жаркой Африке, в центральной её части»?
– Наоборот. В первые минуты был эмоциональный взрыв. Примерно 80 человек встали со своих мест и смотрели на меня с вопросом в глазах — кто же это такая? Я знаю, что ходили слухи, мол, «украинка! из Африки! да ещё из Nestle»! Интерес ко мне «зашкаливал». В первый же час состоялось собрание со всеми сотрудниками, и у меня была возможность представиться. Я решила, что нужно как можно больше о себе рассказать, быть максимально открытой — говорить о возрасте, о семье. Думаю, что сотрудники Royal Canin Россия восприняли меня как энергичного и инициативного человека. В свою очередь, коллектив произвёл на меня очень хорошее впечатление, сразу было видно, что он сплочённый, что в нём много грамотных и опытных специалистов. А вообще для меня стало очень волнующим событием возвращение в свою культурную среду… Первые недели я была как в раю. 

– Вы уже закончили ознакомительный период и вхождение в курс дела?
– Да. Я провела много встреч с сотрудниками и обсуждала с ними, как мы будем работать дальше, какие у нас основные задачи, как нам нужно правильно между собой коммуницировать, как планировать и контролировать бюджеты и всё остальное. Всё это мы уже сделали, я не затягивала. Для экономии времени и неформального знакомства был введён новый формат делового общения — обеды с отделами. 

– Всякий новый человек у руля компании меняет её. Что изменилось в работе Royal Canin Россия с вашим появлением?
– Увеличилась скорость принятия и внедрения бизнес-решений. Я предложила двигаться в том же направлении, но быстрее, чем раньше. 

– Вы успели преисполниться брендом, ощущением компании? В России Royal Canin воспринимается как пионер, мы его знаем с 91-го года. А что Royal Canin значит для вас? 
– Очень многое. Я знаю, что мы — лидеры на рынке, что у нас богатое наследие. Я до сих пор продолжаю изучать Royal Canin: мы общаемся с ветеринарными врачами, с заводчиками. Я потратила много времени, чтобы понять этот бизнес. Но рынок изменился, он не такой, каким был в самом начале и даже пять лет назад. Сейчас больше конкурентов, они сильнее, они многое знают, они тоже создали локальные производства. Условия игры сильно изменились и прежних уже не будет. 

– Вы начали работать в России не в самый лучший момент. Как вы встретили резкое падение курса рубля?
– Мы предполагали, что будет этот кризис. Ещё до того, как на валютном рынке случился чёрный вторник (16 декабря), мы почувствовали неладное и накануне, в пятницу, создали кризисный комитет и определили регулярность его собраний. Вторник не застал нас врасплох. Сегодня главное — чтобы не было паники. Это не первый кризис, и наши люди уже привыкли к экономическим пертурбациям, поэтому общие настроения не такие панические, как бывало раньше. 
 


С мужем Александром и сыном Никитой, 31 декабря 2014 г.

– У Royal Canin Россия есть преимущество — бренд №1, но также есть и определённые сложности, поскольку крупному игроку тяжелее лавировать в быстро меняющейся ситуации. Какое у вас видение сегодняшнего дня — что надо делать в условиях нестабильного рубля, высокой инфляции, санкций и антисанкций? Каким вы видите 2015 год, какие у Royal Canin Россия будут приоритеты?
– В такой период любая компания должна больше внимания уделять эффективности, дисциплине, бюджету. Определяя приоритеты, нужно в первую очередь думать о бизнесе и категории товаров, с которой мы работаем. Royal Canin — это правильное здоровое питание. Многие владельцы выражаются простым языком — лучше сейчас покупать Royal Canin, чем потом тратить деньги на лечение. Моё отношение к бренду строится ещё на одном принципе — наши питомцы не могут выбрать себе питание, они едят то, что мы для них выбрали. Поэтому наша задача правильно работать с владельцами через ветврачей, заводчиков и других лидеров мнений. 

В этом наша стратегия не меняется. Мы продолжим наши образовательные программы и для владельцев животных. Наш «месседж» сотрудникам, дилерам и клиентам очень простой: в условиях кризиса мы ничего не меняем, мы продолжим сотрудничество, будем так же плотно работать с зоомагазинами, а также будем стабильно обеспечивать своей продукцией всех партнёров. Ничего экстраординарного не произошло и не будет происходить. 

Второе — у нас есть локальное производство, и мы используем достаточно много локального сырья — больше 70%. Наша задача на ближайшее время — 1–2 года так поработать с местными поставщиками, чтобы они обеспечивали нас полностью. Так же мы будем искать поставщиков в других странах — в Латинской Америке, Индии, Китае. 

– Рассчитываете ли вы как самый сильный игрок рынка увеличить свою долю в условиях кризиса?
– Тут не хочется бравировать, ситуация довольно сложная. Многое будет зависеть от динамики рубля, покупательской способности населения, стоимости ингредиентов, от политических событий. Пока мы работаем в плановом режиме — готовим различные мероприятия по поддержке всех наших клиентов. Жизнь продолжается, панических настроений нет, и мы стараемся быть максимально гибкими.
 


Ярослав Рюмин (директор департамента корпоративных отношений Royal Canin Россия): 
«Для дальнейшего развития нам нужен был взгляд со стороны. Светлана привнесла в Royal Canin Россия много энергии, новые технологии работы и новые процессы. Теперь мы занимаемся такими вещами, о которых раньше не знали — это технологии работы компаний из сегмента FMCG (товары широкого потребления). Она выводит нас на другой уровень понимания нашего бизнеса».


– Как будет повышаться цена на те корма Royal Canin, которые пока не производятся в России?
– Цена повышаться будет, но не пропорционально валютным курсам и в гораздо меньшей степени, чем европейскими производителями, которые полностью зависят от евро. Однако совсем не повышать цены мы не можем. Мы будем сдерживать рост цен за счёт своей прибыли, тем самым, по сути, финансируя покупателя.

– У Royal Canin за долгие годы работы в России сложилась разветвлённая сеть дистрибуции. Планируете ли вы что-либо менять в ней и в связи с кризисом, и в связи с вашим прошлым опытом? Или сложившаяся система дистрибуции вас полностью устраивает? 
– На предыдущей работе я была специалистом по глобальным моделям дистрибуции. Та модель, которая изначально строилась Royal Canin в России, называется «прямые продажи». Она считается затратной, потому что компания владеет многими единицами системы дистрибуции. В начале строительства такой модели она требует очень больших инвестиций. Но одновременно компания сотрудничала и с третьими лицами. Сегодняшняя модель Royal Canin смешанная. Когда я пришла сюда, то дала себе установку не делать никаких выводов, которые будут основываться на моих предыдущих знаниях и опыте. Я совершила несколько поездок по регионам, и то, что я увидела и в рознице, и у наших оптовых клиентов, всякий раз убеждало — модель дистрибуции Royal Canin в России правильная. Мне пришлось потратить много времени, чтобы понять стратегию. Она формировалась годами и основана на местной специфике и на большом опыте. Что-то где-то можно подкрутить и улучшить, но кошки и собаки остаются прежними, и стратегия работы Royal Canin в России тоже, менять в ней я ничего не буду. Именно благодаря правильной стратегии Royal Canin Россия лидирует на российском рынке. Я это говорю честно и от всего сердца. 

– В последние годы Royal Canin Россия проводит достаточно большие и дорогостоящие мероприятия — «Зооконвенцию», «Ветбизнесфорум», «Гран-при Royal Canin», спонсирует другие проекты. Не планируете ли вы снизить свою активность в связи с трудными временами? 
– Ни в коем случае. Недавно на «Национальной ветконференции» мы говорили о том, что должны быть ещё более активными. Мне очень понравилось это мероприятие, оно прекрасно организовано и имеет высокий научный уровень. Поскольку наш бизнес во многом зависит от рекомендаций ветеринарных врачей и заводчиков, мы будем больше и серьёзнее участвовать в таких мероприятиях, у нас для этого есть достаточно знаний и новаций. 
 


На выставке Grand-Prix Royal Canin.

– Бытует такой стереотип, что человек, работающий в зооиндустрии, обязательно должен быть владельцем кошки, собаки или ещё кого-нибудь. Как вы относитесь к домашним животным, есть ли они у вас? 
– Были. Первая собака — московская сторожевая. Для нашей молодой семьи она стала большим уроком. Потом был лабрадор. Мы тогда мало знали о породах, поскольку информацию о них было трудно найти даже в клубах. Мы не знали, что эта порода склонна к перееданию, думали, что это ненормально. Когда мы начали свои разъезды, я оставила лабрадора у отца. Перспектива бегать за собакой по Франкфурту и возмещать убытки другим людям страшила. Сейчас у нас никого нет, но мы думаем, какую хотим породу. Я обожаю джек-рассел-терьеров. Говорят, они гиперактивные, но и я гипер­активная. Правда, недавно был инцидент… После того, как любвеобильный терьер укусил меня на выставке «Россия», мы решили, что свой выбор на этой породе не остановим. Смотрим на маленькие породы. А может быть, заведем кошку… На выставке Гран-при Royal Canin любовались мейн-куном, мой муж до этого никогда таких кошек не видел. И всё же у нас в семье всем по характеру более близки собаки. Но мы не торопимся с выбором, относимся к этому вопросу с большой ответст­венностью.