Todorova, N. Goranov, H. Hubenov, Department of General and Clinical Pathology, Faculty of Veterinary Medicine, Trakia University, Стара-Загора, Болгария
R. Simeonov, Department of Surgery, Стара-Загора, Болгария
В статье описан случай генерализованного столбняка у кошки с открытым переломом большеберцовой кости после перенесённого остеосинтеза. Специфические клинические симптомы заболевания — гиперэкстензия мышц конечностей, шеи, хвоста, изменение лицевой мускулатуры (тризм, сардоническая улыбка, пролапс третьего века), гиперчувствительность к звуковым раздражителям в сочетании с тетаническими сокращениями конечностей — наблюдались в течение 8 дней. Интенсивная медикаментозная терапия не привела к улучшению, вследствие чего кошка была подвергнута эвтаназии.
У собак и кошек столбняк встречается редко из-за их природной устойчивости к токсину [De Risio и Gelati, 2003; Ackeetal., 2004]. Кошки считаются менее уязвимыми, и у них чаще развивается локализованная форма [Greene, 1998]. Собаки в 600 раз, а кошки в 7200 раз более устойчивы к столбнячному токсину тетаноспазмину, чем лошади [Greene, 1998]. В 10-летнем ретроспективном исследовании [Bandtetal., 2004] столбняк был диагностирован у 13 собак и всего у одной кошки. У кошек описаны единичные случаи генерализованного столбняка [Costaetal., 2002; Tomeketal., 2004]. У собак описано послеоперационное развитие столбняка после овариогистерэктомии [Bagleyetal., 1994; Engelsetal., 1995; Ganssbaueretal., 2000], а у кошек — после удаления яичек [Costaetal., 2002], в результате чего наступала смерть от дыхательной недостаточности. Диагностика основана на клинических признаках, описанных Acke и колл. [2004]: гиперэкстензия мышц конечностей, шеи, хвоста, типичные изменения лицевой мускулатуры (тризм, сардоническая улыбка, пролапс третьего века). Вегетативные нарушения при генерализованном столбняке могут привести к дыхательной недостаточности, аритмиям, судорогам и смерти [Hsu и Groleau, 2001]. На ранних стадиях, когда типичная картина генерализованного столбняка ещё не развернулась, диагностика затруднена [De Risio и Gelati, 2003]. В ходе дифференциальной диагностики следует исключать другие состояния со схожими признаками, такие как гипокальциемия, менингит и отравление стрихнином [De Risio и Gelati, 2003; Lowetal., 2006]. В то же время своевременная диагностика в сочетании с правильным лечением может привести к благоприятному исходу [De Risio и Gelati, 2003; Lowetal., 2006]. Клинические проявления обычно начинаются спустя 4–12 дней после инфицирования [Greene, 1998]. У собак и кошек инфекция может локализоваться в одной или обеих передних лапах, которые приходят в состояние ригидного разгибания и каудального смещения (разгибание в локте и сгибание или разгибание запястья) [McKee, 1994].
Проявления столбняка обусловлены действием нейротоксина, выделяемого вегетативной формой Clostridium tetani, облигатно-анаэробной спорообразующей грамположительной бациллы. Её споры устойчивы и часто присутствуют в окружающей среде. Они переходят в вегетативную форму в анаэробных условиях (глубоко проникающие раны, абдоминальные операции, экстренные хирургические вмешательства) [Greene, 1998; Katz и Walmsley, 2000].
Лечение генерализованного столбняка включает в себя введение антитоксина, антибиотики, хирургическую обработку раны, общую седацию, миорелаксацию и реактивацию холинэстеразы [Arsovetal., 1990]. Антитоксин нейтрализует свободный токсин и вводится как можно скорее после появления клинических признаков. Антибактериальная терапия нацелена на уничтожение вегетативных форм клостридий [Ahmadsyah и Salim, 1985; Reddy, 2002]. Для борьбы с ригидностью мышц успешно применяются бензодиазепины [Reddy, 2002; Lowetal., 2006], ацепромазин и барбитураты [Lowetal., 2006].
Клинические случаи столбняка у собак и кошек очень редки. В настоящем клиническом сообщении мы представляем случай генерализованного столбняка у кошки после остеосинтеза большеберцовой кости из-за открытого перелома. В Клинику мелких животных Тракийского университета (Стара-Загора, Болгария) была доставлена годовалая кошка с открытым переломом задней конечности в удовлетворительном общем состоянии. Клинические показатели (температура тела, ЧСС и ЧД) были в пределах нормы для кошек. Осмотр левой задней конечности выявил открытый перелом большеберцовой кости с выступающим на 1,5 см над раной проксимальным отломком кости. После рентгенографии конечности был произведён остеосинтез большеберцовой кости (установлена пластина на 4 кортикальных винтах).
После 48 часов послеоперационного периода усилилось переразгибание передних конечностей со сгибанием в запястьях. Животное не могло двигаться без помощи. Температура тела поднялась до 39,2°С, ЧСС до 154 ударов в минуту, ЧД до 48 вдохов в минуту. К 72 часам после операции гиперэкстензия охватила и задние конечности. Кошка не могла стоять на лапах, но ела и пила. Клинический и биохимический анализы венозной крови выявили выраженное повышение активности креатинкиназы (1453 ед./л через 72 часа и 783 ед./л на 8-й день) и лактатдегидрогеназы (201 ед./л на 8-й день), лёгкое повышение аланинаминотрансферазы (36 ед./л через 72 часа и 39 ед./л на 8-й день), аспартатаминотрансферазы (50 ед./л на 8-й день) и глюкозы (10,47 ммоль/л на 8-й день). Эритроциты (4,02 ×1012/л через 72 часа и 3,70 ×1012/л на 8-й день), гемоглобин (62 г/л через 72 часа и на 8-й день) и гематокрит (15% через 72 часа и на 8-й день) были снижены.
К шестому дню после операции наблюдались типичные признаки в области головы: тризм, сардоническая улыбка, энофтальм, протрузия третьего века, неспособность есть и пить при сохранённом аппетите.
Кошка на 6-й день после операции — сгибание в запястьях, гиперэкстензия мышц конечностей, шеи и хвоста
К седьмому дню наблюдались кифоз и ригидность шеи, а на восьмой день возникли непроизвольная гиперчувствительность к звуковым раздражителям и тетанические судороги конечностей.
Выполнялись ежедневные инфузии физиологического раствора (Actavis, Болгария) со скоростью 20 мл/кг/ч. Между 1-м и 3-м послеоперационными днями были сделаны внутривенные введения линкоспектина/спектиномицина 5/10 (AlfasanInt. B. V., Голландия) в дозе 1 мл/5 кг и пенициллина G (Actavis, Болгария) в дозе 40 000 МЕ/кг. С 4-го по 8-й день послеоперационного периода вводился метронидазол (Flagyl®, Aventis PharmaInt. S. A., Германия) в дозе 7,5 мг/кг. Поскольку изначально мышечная ригидность была расценена как осложнение после анестезии, на 2-й и 3-й день после операции внутривенно вводились дексаметазон (Dexamethason®, AlfasanInt. B. V., Голландия) в дозе 0,1 мг/кг и гидрокарбонат натрия (Natrium hydrogencarbonat einmolar Fresenius, Fresenius Kabi, Германия) в дозе 1 ммоль/кг. Для купирования мышечных спазмов каждые 4–5 часов внутривенно вводился диазепам (Diazepam®, Alkaloid Skopje, Македония) в дозе 0,3 мг/кг, который, впрочем, эффекта не оказал.
Учитывая выраженное ухудшение состояния, тяжёлые, не поддающиеся лечению клинические признаки заболевания и желание владельца, кошка была подвергнута эвтаназии на 9-й день после остеосинтеза.
Результаты вскрытия были неспецифичными и, следовательно, недостаточно информативными. При осмотре отмечались одеревенение тела и признаки оперативного вмешательства в области левой задней конечности. Наблюдались признаки асфиксии — разжижение крови, отёк лёгких и мозга, стаз во внутренних органах и петехиальные кровоизлияния на серозных оболочках, множественные гематомы поперечно-полосатой мускулатуры. При микроскопии специфических морфологических изменений выявлено не было. В поперечно-полосатых мышцах наблюдались очаговые некрозы, по всем лёгким — морфологические признаки аспирационной пневмонии.
Наблюдавшиеся клинические признаки типичны для генерализованного столбняка: гиперэкстензия мышц конечностей, шеи, хвоста, специфические изменения лицевой мускулатуры (тризм, растянутые в стороны углы пасти, протрузия третьего века, энофтальм), которые были описаны Hanson [1982], Bark [1980] и Еdwards [1989].
Хотя инкубационный период столбняка длится от 4 до 12 дней после инфицирования, у нашей пациентки первые признаки возникли спустя 12 часов после операции. Tomek и колл. [2004] наблюдали клинические проявления спустя 2 дня после травмы. Учитывая, что открытый перелом возник примерно за 7 дней до обращения в клинику, мы считаем, что анаэробная инфекция уже была в инкубационном периоде во время проведения остеосинтеза. Видимо, именно это явилось причиной неэффективности бензодиазепинов, рекомендованных Reddy [2002], в купировании ригидности мышц. Фиксация перелома пластиной и винтами создала анаэробные условия, необходимые для развития бациллы столбняка.
Входные ворота инфекции. Операционная рана спустя 24 часа после операции
В течение долгого времени лучшим антибиотиком считался пенициллин, однако, согласно Ahmadsyah и Salim [1985] и Reddy [2002], против анаэробных микроорганизмов более эффективен метронидазол, который поддерживается в более высоких концентрациях в анаэробных тканях. В нашем случае антибактериальная терапия не достигла желаемого результата.
Поражённые животные гиперчувствительны к внешним раздражителям, при воздействии которых могут наблюдаться мышечные спазмы и тахикардия [Odusote и Sofola, 1976; Lowetal., 2006]. Такая гиперчувствительность наблюдалась и у нашей пациентки на 8-й день после операции.
Источник: Bulgarian Journal of Veterinary Medicine (2009), 12, No 2, 158−162.
This is an Open Access article distributed under the terms of the Creative Commons Attribution License (http://creativecommons.org/licenses/by/2.0), which permits unrestricted use, distribution, and reproduction in any medium, provided the original work is properly cited.
Список литературы
1. Acke, E., B. R. Jones, R. Breathnach, H. McAllister & C. T. Mooney, 2004. Tetanus in the dog: Review and a case-report of concurrent tetanus with hiatal hernia. Irish Veterinary Journal, 57, 593−597.
2. Ahmadsyah, I. & A. Salim, 1985. Treatment of tetanus: An open study to compare the efficacy of procaine penicillin and metronidazole. British Medical Journal (Clinical Research Education), 291, 648−650.
3. Arsov, R., I. Tsachev & N. Georgieva, 1990. Therapy of tetanus in animals. Congreso de zoonosis, Valencia, Spain, 85−89.
4. Bagley, R. S., S. A. Dougherty & J. F. Randolph, 1994. Tetanus subsequent to ovariohysterectomy in a dog. Progress in Veterinary Neurology, 5, 63−65.
5. Bandt, C., T. Steinberg & S. P. Shaw, 2004. Clostridium tetani infection in 13 dogs and one cat. Journal of Veterinary Emergency and Critical Care, 14, suppl. 1, S1−S17.
6. Bark, H., 1980. A case report: Canine tetanus, Canine Practice, 7, 25−43.
7. Coleman, E. S., 1998. Clostridial neurotoxins: Tetanus and botulism. Compendium on Continuous Education for the Practicing Veterinarian, 20, 1089–1097.
8. Costa, F. S., D. M. de Aguiar, R. Giuffrida, M. R. de Farias & R. T. Neto, 2002. Tetanus in a cat. Brazilian Journal of Veterinary Research and Animal Science, 39, 160−162.
9. De Risio, L. & A. Gelati, 2003. Tetanus in the cat — an unusual presentation. Journal of Feline Medicine and Surgery, 5, 237−240.
10. Edwards, G. T., 1989. Tetanus in the dog. The Veterinary Record, 125, 117.
11. Engels, J., N. Albrecht, D. Hagenbeck & B. Struckmann, 1995. Tetanus infection in a dog. Kleintierpraxis, 40, 707−715.
12. Fleshner, P. R., J. G. Hunter & J. Rudnick, 1988. Tetanus after gastrointestinal surgery. American Journal of Gastroenterology, 83, 298−300.
13. Ganssbauer, B., S. Kramer, A. Meyer-Lindenberg & I. Nolte, 2000. Tetanus following ovariohysterectomy in a dog. Tierarztliche Praxis, 28, 225−229.
14. Greene, C. E., 1990. Infectious Diseases of the Dog and Cat. W. B. Saunders Co, Philadelphia, 521−529.
15. Greene, C. E., 1998. Tetanus. In: Infectious Diseases of the Dog and Cat. 2ndedn, W. B. Saunders Company, Philadelphia, 267−273.
16. Hanson, C. J., 1982. Tetanus in a dog: A case report. The Veterinary Record, 110, 336−337.
17. Hsu, S. S. & G. Groleau, 2001. Tetanus in the emergency department: A current review. Journal of Emergency Medicine, 20, 357–365.
18. Katz, K. C. & S. L. Walmsley, 2000. Post-operative tetanus: A case report. The Canadian Medical Association Journal, 163, 571−573.
19. Low, R. M., R. J. Lambert & S. A. Pesillo, 2006. Successful management of severe generalized tetanus in two dogs. Journal of Veterinary Emergency and Critical Care, 16, 120–127.
20. Malik, R., D. B. Church, J. E. Maddison & B. R. Farrow, 1989. Three cases of local tetanus. Journal of Small Animal Practice, 30, 469−473.
21. Matthews, B. R. & D. C. Forbes, 1985. Tetanus in a dog. Canadian Veterinary Journal, 26, 159−161.
22. McKee, W. M., 1994. What is your diagnosis? [local tetanus]. Journal of Small Animal Practice, 35, 144−173.
23. Merrett, D. J., 1993. Canine tetanus. Veterinary Annual, 33, 209−219.
24. Odusote, K. A. & O. A. Sofola, 1976. Haemodynamic changes during experimental tetanus toxicity in dogs. Naunyn-Schmiedeberg’s Archives of Pharmacology, 295, 159−164.
25. Reddy, V. G., 2002. Pharmacotherapy of tetanus — a review. Middle East Journal of Anesthesiology, 16, 419−442.
26. Ribeiro, M. G., J. Megid, A. C. Paes & C. J. C. Brito, 2000. Tétanocanino: estudoclinic-epidemiológico. Revista Brasileira de Medicina Veterinária, 22, 58−62.
27. Tomek, A., I. Kathmann, D. Faissler, S. Cizinauskas, D. Timmann, Y. Reimer, J. Moser & A. Jaggy, 2004. Tetanus in cats: 3 case descriptions. SchweizerArchivfürTierheilkunde, 146, 295−302.
СВМ № 1/2013