Инородные тела пищевода у собак: факторы, влияющие на успех эндоскопического извлечения

Реферат

Инородные тела пищевода встречаются у собак нередко. Извлечение инородного тела с помощью эндоскопии — действенный метод лечения, но исследований клинических и рентгенологических признаков, способствующих принятию решения и оценке прогноза, проведено крайне мало. Мы исследовали 44 собаки с инородными телами пищевода, поступивших в Университетскую ветеринарную больницу. Значимое большинство из них составили терьеры и вест-хайленд-уайт-терьеры (p < 0,0001), и у собак этих пород инородные тела значимо (p < 0,0001) чаще располагались каудальнее основания сердца. Основная масса (88,6%) инородных тел — кости и костные фрагменты.

В Группу 1 (n = 30) были включены животные, у которых инородные тела были успешно эндоскопически извлечены, а в Группу 2 (n = 14) — животные, у которых не удалось извлечь инородное тело или не предпринималось такой попытки из-за признаков разрыва пищевода. Статистически значимых различий по возрасту, полу, массе тела, типу, локализации и размеру инородного тела, частоте выздоровления, осложнениям в ближайшем и отдалённом периодах между группами не отмечалось. Длительность клинических проявлений до поступления на осмотр и время до начала самостоятельного употребления пищи в Группе 2 (5 дней и 120 часов соответственно) были значимо большими (p < 0,01 в обоих случаях), чем в Группе 1 (2 дня и 24 часа соответственно). Смертность составила 11,1%. Сбор катамнестических сведений о 29 собаках выявил формирование стриктуры пищевода, требующее исключительно диетарного лечения, в 7 случаях (24,1%).

Выявилась предрасположенность терьеров к обструкции пищевода инородным телом. Успешность эндоскопического извлечения отчётливо связана с продолжительностью клинических проявлений на догоспитальном этапе. Хирургическое удаление инородного тела негативно влияет на время выздоровления. Формирование стриктуры, по-видимому, является относительно распространённым осложнением, в связи с чем необходим поиск альтернативных мер по его предотвращению.

Введение

Инородные тела пищевода встречаются у собак довольно часто и могут приводить к серьёзным последствиям в плане заболеваемости, смертности и материальных затрат [11; 6; 16; Augusto и колл., 2005]. Диагностика инородного тела пищевода обычно не вызывает затруднений, но принятие решения об эндоскопическом извлечении может быть трудным. В случае уже возникшей перфорации пищевода, несомненно, требуется хирургическое вмешательство [17]. В остальных случаях может выполняться эндоскопическая диагностика состояния пищевода с последующим извлечением per os или перемещением инородного тела в желудок. Если манипуляция не удалась или возникли непредвиденные осложнения, может быть предпринята попытка хирургического вмешательства. К преимуществам эндоскопического извлечения относятся неинвазивность (особенно в сравнении с применяемыми в таких случаях торакотомией и лапаротомией), значительное снижение стоимости лечения и укорочение времени выздоровления [17].

Помимо этого, эндоскопия позволяет напрямую визуально оценить инородный объект и протяжённость повреждения пищевода. Однако даже эндоскопическое извлечение сопряжено с риском. К связанным с ним осложнениям относятся кровотечение [2], разрыв пищевода и связанные с ним осложнения (пневмомедиастинум, пневмоторакс, пиоторакс). Кроме того, при неудаче и немедленном переходе к хирургическому вмешательству время наркоза значительно увеличивается, что может серьёзно повлиять на вероятность послеоперационных осложнений [3]. Заболеваемость, смертность и прогностические факторы успешного исхода у собак изучены мало [10; 13; 9; 14; 8]. Было показано, что степень тяжести эзофагита после удаления инородного тела коррелирует с продолжительностью и тяжестью некоторых клинических проявлений [12]. Однако прогностическую ценность других клинических и рентгенологических признаков в отношении успешности эндоскопического извлечения и ближайших и отдалённых последствий никто не изучал.

Целью настоящего исследования было описание ряда случаев инородного тела пищевода у собак с намерением выявить какие-либо клинические или рентгенологические признаки, способствующие принятию решения и прогнозу.

Материалы и методы

Были изучены истории болезни собак, поступавших в Университетскую ветеринарную больницу (УВБ) Дублинского университетского колледжа с июня 2000 года по май 2009 года с диагнозом «инородное тело пищевода». Из историй выписывались внешние признаки, анамнестические и клинические данные и масса тела. Был сделан запрос в больничную базу данных (Vetscope Professional, Lawler Developments Ltd.) для получения сведений об общем количестве всех собак, всех терьеров и, в частности, вест-хайленд-уайт-терьеров (ВХУТ), поступавших в клинику за этот период.

Рентгенограммы грудной клетки, при наличии таковых, были осмотрены и описаны обладателем Европейского диплома по лучевой диагностике с целью выявления патологии средостения, плевральной полости или лёгких. Были измерены и записаны длина и ширина инородных тел. Полученные измерения были разделены на длину тел шести грудных позвонков каждой собаки, чтобы нормализовать размер инородного тела относительно размеров собаки. Шесть грудных позвонков были выбраны из-за их центрального расположения на рентгенограмме.

Были изучены протоколы эндоскопии для определения типа и локализации инородного тела. Степень тяжести эзофагита была субъективно классифицирована как лёгкая (поверхностная эрозия) или средняя/тяжёлая (глубокое изъязвление с некрозом или без). Также были учтён исход эндоскопической манипуляции или, при невозможности её проведения, вид оперативного вмешательства.

В зависимости от размера собаки использовались два различных гибких эндоскопа: большой гастроскоп (Olympus GIF Q230, внешний диаметр — 10,5 мм, рабочая длина — 1030 мм) или малый гастроскоп (Olympus GIF N230, внешний диаметр — 6 мм, рабочая длина — 925 мм). Для удаления инородного тела использовались разные типы захватов и корзинок, но это не всегда фиксировалось в протоколе. Решение об установке и выбор типа желудочного зонда для кормления после извлечения инородного тела оставались на усмотрение лечащего врача.

Собаки были распределены на 2 группы: в Группу 1 (Г1) включили животных, у которых инородное тело было успешно извлечено эндоскопически, а в Группу 2 (Г2) — животных, у которых манипуляция была неудачной или не проводилась из-за признаков уже случившегося разрыва пищевода. Группы сравнивались по клиническим проявлениям, типу и локализации инородного тела, относительному размеру инородного тела, длительности проявлений перед поступлением в клинику, уровню смертности, времени до самостоятельного употребления пищи, осложнениям в ближайшем периоде (в течение одной недели после извлечения) и отдалённым последствиям. Отдалённые последствия оценивались по результатам телефонного опроса владельцев, а срок после лечения составил от четырёх месяцев до девяти лет. Осложнения, напрямую связанные с установкой желудочного зонда, представлены отдельно.

Вся статистическая обработка производилась с помощью программного обеспечения (GraphPad Prism 5.02). Данные были проанализированы на соответствие нормальному распределению по методу Д’Агостино и Пирсона. Сравнение значений разных групп производилось с помощью t-критерия Стьюдента или U-критерия Манна–Уитни для параметрических и непараметрических данных соответственно. Данные по категориям были оценены с помощью критерия хи-квадрат и точного теста Фишера; значения Р, меньшие чем 0,05 (p < 0,05), рассматривались как статистически значимые.

Результаты

Были изучены истории болезни 45 собак, пролеченных по поводу инородного тела пищевода в исследуемый период. Один случай был исключён, потому что инородное тело было линейным предметом, протянувшимся от пищевода до тонкой кишки. Инородное тело было успешно эндоскопически извлечено из пищевода в 30 (68,2%) случаях, из которых в 26 (86,7%) случаях извлечение было пероральным, а в 4 (13,3%) инородное тело было перемещено в желудок. Эндоскопическое извлечение инородного тела было неудачным в 11 (25,0%) случаях. Попытки эндоскопической манипуляции не предпринимались у трёх животных (6,8%) из-за признаков разрыва пищевода — в двух случаях рентгенологических, а в одном — эндоскопических (при накачивании воздухом). К хирургическим манипуляциям, необходимым для удаления инородного тела, относились шейная эзофаготомия (n = 3), торакотомия (n = 4) и лапаротомия с гастротомией (n = 7).

Средний (± стандартное отклонение) возраст составил 5,7 (±3,9) лет (разброс 0,2–15,0). Медиана веса — 7,3 кг (разброс 1,8–56,0). Группа 1 состояла из 14 кобелей и 16 сук со средним возрастом 6,2 (±4,1) лет и медианой веса 7,05 кг. Группа 2 состояла из 6 кобелей и 8 сук со средним возрастом 4,9 (±3,4) лет и медианой веса 7,8 кг. Статистически значимой разницы по возрасту, полу и массе тела между группами не было.

Всего было представлено 15 пород, в том числе ВХУТ (n = 19), ши-тцу (n = 5), йоркширские терьеры (n = 4), кавалер-кинг-чальз-спаниели (n = 2), джек-рассел-терьеры (n = 3), померанские шпицы (n = 2) и по одной собаке следующих пород: стаффордширский бультерьер, тибетский терьер, мягкошёрстный пшеничный терьер, керн-терьер, колли, бульмастиф, помесный терьер, помесный лабрадор и английский бульдог. За исследуемый период в УВБ было доставлено 29 235 собак, в том числе 4567 терьеров и 813 ВХУТ. Терьеров и ВХУТ с инородными телами пищевода было значимо больше (p < 0,001 в обоих случаях), чем поступивших по другим причинам.

Имевшиеся клинические признаки были схожи по природе и частоте в обеих группах. К ним относились срыгивание/рвота (70% в Г1 и 93% в Г2), снижение/отсутствие аппетита (30% в Г1 и 60% в Г2), вялость/сонливость (30% в Г1 и 20% в Г2) и рвотные позывы (20% в Г1 и 13% в Г2). Длительность клинических проявлений до удаления инородного тела варьировалась от 2 до 42 дней, а медиана времени была значимо больше в Г2 (5 дней), чем в Г1 (2 дня) (p < 0,01).

Физикальное исследование в большинстве случаев было неинформативным, за исключением шейной локализации (в одном случае инородное тело пальпировалось).

Развёрнутые данные по типу, локализации и размеру инородного тела, степени тяжести эзофагита, времени до самостоятельного употребления пищи и осложнениям ближайшего и отдалённого периодов представлены в таблице 1.

Таблица 1. Сравнение собак из Группы 1 (успешное эндоскопическое извлечение) и Группы 2 (безуспешное эндоскопическое извлечение) по типу, локализации и размеру инородного тела, повреждению слизистой, осложнениям в ближайшем периоде, времени до самостоятельного приёма пищи и отдалённому исходу.

* Измерения производились только в 29 случаях.
** Только 21 собака из Г1 и 8 собак из Г2 были доступны для оценки отдалённого исхода.

Инородное тело в 30 случаях (68,2%) локализовалось каудальнее основания сердца, а в 14 случаях — у основания сердца (n = 8 (18,2%)) или в шейном отделе пищевода (n = 6 (13,6%)). Значимой разницы в локализации между группами не было. Из 31 терьера у 26 (83,9%) инородное тело располагалось каудальнее основания сердца, тогда как из 14 остальных собак такая локализация отмечалась только у 4 (28,6%). Эта разница была статистически значима (p < 0,001).

39 инородных тел (86,6%) оказались костями, в том числе 23 фрагмента/позвонка (12 бараньих, 6 свиных и 5 неопределённого вида), 2 куриные кости, 1 кость индейки, 1 говяжья кость и 12 костей других типов, про которых сведений о видах животных не указано. Помимо костей инородными телами были (по одному каждого типа): промышленное сушёное свиное ухо, кусок приготовленной куриной грудки, картофелина, кусок силикона и палка.

Рентгенограммы были доступны в 33 случаях. Инородное тело визуализировалось во всех случаях, за исключением одной собаки с палкой в пищеводе, которая на рентгенограмме была не видна. Вторичные изменения отмечались в двух случаях (плевральный выпот, аспирационная пневмония и медиастинит в одном и свободный газ в мягких тканях шеи в другом). Длина и ширина инородного тела могли быть измерены в 29 случаях: 18 в Г1 и 11 в Г2. Статистической разницы по размеру инородного тела между группами исследования и между группами пород (терьеры сравнивались с остальными собаками) не было.

Степень тяжести эзофагита и частота развития лёгких или тяжёлых осложнений в ближайшем периоде статистически не различались между группами. Лёгкие осложнения ближайшего периода включали отдельные эпизоды рвоты (3 случая в Г1 и 1 в Г2) и длительное отсутствие аппетита. К тяжёлым осложнениям относились аспирационная пневмония (n = 3, все из Г1), разрыв или некроз пищевода (n = 3, 1 из Г1 и 2 из Г2), кровотечение (n = 1, из Г2) и формирование дивертикула (n = 1, из Г1). По две собаки из каждой группы умерли (распространённый некроз слизистой пищевода, выявленный на эндоскопии через 3 и 5 дней после первичного осмотра (по одному в Г1 и Г2), аспирационная пневмония (Г1) и интраоперационное кровотечение (Г2)). Общая смертность составила 6,7% в Г1 и 14,3% в Г2. Эта разница статистически не значима. Время до самостоятельного приёма пищи (медиана) было значимо короче в Г1 (24 часа), чем в Г2 (120 часов) (p < 0,01).

Отдалённые последствия известны у 29 собак, в том числе у 21 из Г1 и у 8 из Г2. Среди них у 21 собаки (72,4%) отмечается полное выздоровление и они находятся на своей обычной диете. У одной собаки (4,8%) (Г1) развился дивертикул через 10 дней после удаления инородного тела, и она умерла в ходе хирургической операции по его коррекции. У семи собак (24,1%) развились серьёзные отдалённые осложнения (неспособность есть неразмельчённую пищу), из них 3 из Г2 (37,5%) и 4 из Г1 (19,0%). Статистически значимой разницы в количестве отдалённых осложнений между группами не было. Окончательный диагноз в этих случаях установлен не был. Наиболее вероятным считалось формирование стриктуры пищевода, хотя более глубокого исследования и коррекции (баллонной дилатации или бужирования) не проводилось. Длительность клинических проявлений перед удалением и размер инородного тела статистически не различались между семью собаками с отдалёнными осложнениями и 21 собакой без осложнений.

Обсуждение

Настоящее ретроспективное исследование подтверждает некоторые результаты других исследований и предлагает новые данные об этом нарушении, которые могут быть использованы в лечении мелких животных. В частности, изучение факторов, влияющих на исход эндоскопического извлечения инородного тела, имеет практическое применение при расчёте времени анестезии и вероятности хирургического вмешательства.

Тип представленных собак (средний возраст, некрупные породы) и клинические проявления соответствовали описанным ранее [10; 13; 6; 16]. Кроме того, они не различались между исследованными группами, а клиническая картина никак не способствовала прогнозу успеха или неудачи эндоскопического извлечения инородного тела. Результаты некоторых других исследований показали, что терьеры составляют непропорционально большую долю собак с данной патологией [10; 6; 16], хотя в одном из исследований непропорционально больше было пуделей [13]. Эти данные говорят о том, что для оценки связанной с породой предрасположенности требуется более репрезентативная выборка — популяция собак в целом. Так или иначе, в настоящем исследовании наблюдалась отчётливая предрасположенность у терьеров и ВХУТ по сравнению с генеральной выборкой по больнице за исследуемый период. Как следствие, несмотря на то, что схожие клинические признаки (позывы к рвоте и остро возникшие срыгивания) могут вызываться разными нарушениями, у терьеров, и в частности у ВХУТ, следует в первую очередь исключить инородное тело пищевода.

У собак наиболее частой причиной обструкции пищевода являются кости и костные фрагменты — от 47% до 100%, по разным данным [13; 6; 9; 12]. В настоящем исследовании большинство инородных тел также составили кости. Инородные тела обычно располагаются в областях физиологических сужений пищевода — на уровнях перехода глотки в пищевод, верхнего отверстия грудной клетки, основания сердца и в дистальном отделе пищевода. В настоящем исследовании были представлены все области, кроме глоточно-пищеводного сфинктера, а самой частой локализацией оказался дистальный отдел пищевода, каудальнее основания сердца. Интересно, что, хотя локализация не влияла на исход, она различалась между терьерами и прочими породами, у которых она значимо чаще была проксимальнее. Остаётся неясным, почему терьеров непропорционально больше и почему различается локализация. Поведенческие различия спорны и не доказаны научно [12]. Второе возможное объяснение заключается в том, что места уменьшения диаметра пищевода могут различаться между породами, и в пользу этой гипотезы говорят различия в локализации, выявленные в настоящем исследовании. Однако терьеры, возможно, предрасположены к нарушениям моторики пищевода и гастроэзофагальному рефлюксу (ГЭР), что описано в литературе [1]. Нарушение моторики пищевода увеличивает риск застревания в пищеводе инородного тела, которое у других пород нормально перемещается в желудок. Помимо этого, ГЭР может предрасполагать к формированию небольших стриктур дистального отдела пищевода, что приводит к увеличению частоты локализации инородного тела в этом отделе, что и показано нами. Однако всё это довольно умозрительно, потому что нарушения моторики у терьеров описаны только у молодых собак, моложе, чем представленные в настоящем исследовании.

В большинстве случаев для изучения были доступны рентгенограммы. Неудивительно, что большинство инородных тел оказались костями, в основном хорошо видимыми на рентгеновских снимках. Чтобы учесть различия между размерами пород, размеры инородных тел были нормализованы индивидуально. Так или иначе, размер инородного тела не влиял на исход или частоту отдалённых осложнений и не должен служить причиной отказа от эндоскопического извлечения. Несмотря на это рентгенография остаётся ценным методом, так как она даёт важную информацию о локализации инородного тела и вторичных изменениях (перфорация, аспирационная пневмония).

Общая доля успешных манипуляций составила немногим более 65% и была ниже, чем в других исследованиях — от 73% до 87% [16; 12]. Относительно невысокий процент успеха может быть связан с относительно большей длительностью клинических проявлений по сравнению с предыдущими исследованиями. К тому же исследования преследовали разные цели — мы фокусировали внимание на попытке определить факторы, способствующие прогнозу.

В частности, животные, у которых попытки эндоскопического извлечения не предпринималось из-за осложнений (разрыва пищевода), также были включены в наше исследование. Если этих собак исключить, то общая доля успешных манипуляций составит приблизительно 73%, что больше соответствует предыдущим данным. Частота выздоровления, частота возникновения осложнений ближайшего периода и их вид также соответствовали предыдущим исследованиям [16; 4; 12]. Относительно низкая доля собак с осложнениями ближайшего периода и низкий уровень смертности (чуть более 10%) в целом согласуются с одними исследованиями [16; 9; 12], тогда как в других уровень смертности был выше и составил 15,2–26% [13; 10; 8]. У собак, которым потребовалось хирургическое вмешательство, отмечалось значительно большее время до начала самостоятельного приёма пищи, что означало более длительную госпитализацию и увеличение затрат.

В настоящем исследовании степень тяжести эзофагита не влияла на успех или неудачу эндоскопического извлечения или проталкивания инородного тела. Однако клинические проявления были более длительными у собак, у которых манипуляция оказалась безуспешной. В другом исследовании, напротив, длительность заболевания перед поступлением в клинику была значительно короче у собак с лёгким эзофагитом, чем у собак с умеренным/тяжёлым эзофагитом [12]. Эту разницу можно объяснить тем, что в этом исследовании эзофагит классифицировали по Savary–Miller, обращая больше внимания на обширность эрозий, в отличие от более субъективной классификации в нашем исследовании. Тем не менее разумно было бы предположить, что чем дольше инородное тело находится в пищеводе, тем вероятнее, что потребуется альтернативный эндоскопии метод его удаления. Как следствие, в таких случаях манипуляцию надо проводить в раннее время суток, адекватно подготовившись к вероятному хирургическому вмешательству.

Из 28 выживших собак, про которых удалось собрать сведения об отдалённом исходе, приблизительно у четверти было подозрение на стриктуру пищевода — владельцы сообщали, что при кормлении неразмельчённой пищей возникают срыгивания. В небольшом числе исследований содержатся чёткие данные о формировании стриктур, причём в более старых это осложнение встречается довольно редко [9; 16], тогда как в более недавних частота возникновения стриктур в отдалённом периоде значительно выше. В недавнем ретроспективном исследовании обструкции пищевода, вызванной жевательным лакомством, стриктура пищевода развилась у 6 из 25 собак (24,0%), которые пережили первичную госпитализацию [8]. В другом ретроспективном исследовании (60 случаев) небольшая стриктура развилась в течение 9–21 дня после удаления инородного тела у 5 из 17 (29,4%) собак, у которых было возможно оценить последствия, причём стриктуры возникали только у собак с умеренным/тяжёлым эзофагитом [12]. Хотя интуитивно формирование стриктур можно связать с более тяжёлой степенью повреждения пищевода, это не выводится из результатов нашего исследования. Опять же, за различия в результатах исследований может отвечать субъективность классификации повреждения пищевода. Из-за ретроспективного характера нашего исследования мы не могли использовать классификацию, основанную на распространённости повреждения, которая может лучше коррелировать с формированием стриктуры пищевода. Однако высокая частота возникновений стриктуры в исследовании с жевательными лакомствами [8] и формирование стриктуры даже после мягких инородных тел, когда повреждение слизистой было небольшим, в нашем исследовании говорят от том, что это отдалённое осложнение может возникнуть после любого инородного тела и зависит скорее не от повреждения пищевода, а от распространённости контакта со слизистой.

Для предотвращения развития стриктуры стандартно используются местные и/или системные антациды [17; 15]. Традиционно рекомендуется также назначение антибиотиков в сочетании с ограничением диеты. Для минимизации травмирования слизистой и снижения фибробластной реакции, ответственной за формирование стриктуры, рекомендуется кормить и регидратировать собаку парентерально или через желудочный зонд [17]. Все эти меры рутинно применяются в УВБ, но, очевидно, полностью не избавляют от риска, поэтому требуется разработать другие профилактические меры. Хотя в ближайшем периоде рекомендуется воздержание от перорального кормления, потенциально оно может способствовать формированию стриктуры, потому что не происходит естественного растяжения пищевода крупными кусками пищи. Исследований, напрямую сравнивающих собак на нормальной диете и собак, получающих жидкую пищу после удаления инородного тела, не опубликовано. У людей использование митомицина-C и антрациклина после дилятации пищевода оказалось более эффективным средством снижения частоты формирования стриктуры [7]. Исследование на крысах с экспериментальной стандартизированной травмой пищевода привело к многообещающим результатам при местном использовании антифибротического препарата галофугинона [5]. Подобных исследований на собаках и кошках не проводилось.

Выводы

Настоящее ретроспективное исследование инородных тел пищевода подтверждает предрасположенность к этому состоянию терьеров, и ВХУТ в частности, и демонстрирует особенности локализации инородных тел у собак этих пород. К сожалению, никакие клинические или рентгенологические признаки не способствуют прогнозированию успеха или неудачи эндоскопического извлечения инородного тела. Однако чем длительнее клиническая манифестация на момент поступления в клинику, тем больше вероятность, что потребуется хирургическое вмешательство. По результатам нашего исследования, относительно частым отдалённым осложнением является дисфагия/срыгивание, предположительно в связи с формированием стриктуры пищевода. Для разработки мер, направленных на предотвращение формирования стриктуры после удаления инородных тел пищевода у собак, необходимы дальнейшие исследования.

Литература

1. Bexfield N. H., Watson P.J., Herrtage M. E. (2006). Esophageal dysmotility in young dogs. Journal of Veterinary Internal Medicine 20, 1314–1318.
2. Cohn L. A., Stoll M. R., Branson K.R. и колл. (2003). Fatal hemothorax following management of an esophageal foreign body. Journal of the American Animal Hospital Association 39, 251–256.
3. Duncan P. G., Cohen M. M. (1987). Post-operative complications: factors of significance to practice. Canadian Journal of Anaesthesia 34, 2–8.
4. Elliott D. A., Riel D. L., Rogers Q. R. (2000). Complications and outcomes associated with use of gastrostomy tubes for nutritional management of dogs with renal failure: 56 cases (1994–1999). Journal of the American Veterinary Medical Association 217, 1337–1342.
5. Ertug E., Cekin I., Cincik H. и колл. (2009). Effectiveness of topically applied halofuginone in management of subglottic stenosis in rats. Otolaryngology — Head and Neck Surgery 140, 720–723.
6. Houlton J. E. F., Herrtage M. E., Taylor и колл. (1985). Thoracic oesophageal foreign bodies in the dog: a review of 90 cases. Journal of Small Animal Practice 26, 521–536.
7. Kumar A., Bhatnagar V. (2005). Topical application of mitomycin-C in corrosive esophageal strictures. Journal of the Indian Association of Pediatric Surgery 10, 25–27.
8. Leib M. S., Sartor L. L. (2008). Esophageal foreign body obstruction caused by a dental chew treat in 31 dogs (2000–2006). Journal of the American Veterinary Medical Association 232, 1021–1025.
9. Moore A. H. (2001). Removal of oesophageal foreign bodies in dogs: use of the fluoroscopic method and outcome. Journal of Small Animal Practice 42, 227–230.
10. Pearson H. (1966). Symposium on conditions of the canine oesophagus: foreign bodies in the oesophagus. Journal of Small Animal Practice 7, 107–116.
11. Pollock S. (1969). Esophageal foreign body in the dog. Journal of the American Veterinary Medical Association 155, 531–534.
12. Rousseau A., Prittie J., Broussard J. D. и колл. (2007). Incidence and characterization of esophagitis following esophageal foreign body removal in dogs: 60 cases (1999-2003). Journal of Veterinary Emergency and Critical Care 17, 159–163.
13. Ryan W. W., Greene R. W. (1975). The conservative management of esophageal foreign bodies and their complications: a review of 66 cases in dogs and cats. Journal of the American Animal Hospital Association 11, 243– 247.
14. Sale C. S., Williams J. M. (2006). Results of transthoracic esophagotomy retrieval of esophageal foreign body obstructions in dogs: 14 cases (2000–2004). Journal of the American Animal Hospital Association 42, 450–456.
15. Sellon R. K., Willard M. D. (2003). Esophagitis and esophageal strictures. Veterinary Clinics of North America: Small Animal Practice 33, 945–967.
16. Spielman, B. L., Shaker E. H., Garvey M. S. (1992). Esophageal foreign body in dogs: a retrospective study of 23 cases. Journal of the American Animal Hospital Association 28, 570–574.
17. Zimmer J. F. (1984). Canine esophageal foreign bodies: endoscopic, surgical, and medical management. Journal of the American Animal Hospital Association 20, 669–677.

Источник: Irish Veterinary Journal, Volume 63, Number 3. Публикуется согласно BioMed Central Open Access license agreement.

СВМ № 5/2011

Вам также могут быть интересны статьи:

Клинический случай ультразвуковой диагностики инородного тела желудка и кишечника у собаки

Предоперационное и интраоперационное УЗИ при удалении мигрирующего инородного тела растительного происхождения, вызывающего подвздошно-поясничный миозит: исследование на 22 собаках