Кирилл Дмитриев: «Налоговая реформа может привести к потере малого бизнеса»

В ближайшие месяцы зоорынок ожидает серьёзных перемен, связанных с маркировкой кормов и ветеринарных препаратов. Однако не только это волнует отрасль: государство меняет налоговое законодательство. Как это отразится на зообизнесе, мы спросили у президента Национальной ассоциации зооиндустрии (НАЗ) Кирилла Дмитриева.

Текст: Александр Колчин
Фото: AdobeStock

– Кирилл Игоревич, какие изменения в налоговом законодательстве затронут зообизнес?
– Изменения* коснутся абсолютно всех отраслей: нельзя выделить конкретную сферу, где это будет более чувствительно или менее. Речь идёт и о прогрессивной шкале по НДФЛ, и о пересмотре порогов по упрощённой системе налогообложения. Это то, что наиболее критично для малого и среднего бизнеса.

На мой взгляд, изменения носят радикальный характер. Поэтому это надо называть не «донастройкой налоговой системы», а налоговой реформой. Кого пока не затронут перемены —самозанятых. Государство обещало им понятный и прозрачный налоговый режим до 2027 года. По сути, идёт эксперимент по самозанятым; что будет с величиной их налога, решат ближе к дате завершения эксперимента в 2027 году.

«ОПОРА России» в последние годы активно работала над повышением порогов для упрощённой системы налогообложения (УСН). С Минфином обсуждалось увеличение порога для применения УСН до ₽250 млн. Сейчас же предлагается снизить этот порог до ₽60 млн. Малый бизнес, который выходит за пределы этого оборота, становится плательщиком НДС. ₽60 млн в год – это ₽5 млн в месяц, такой оборот может иметь средний зоомагазин при хорошей работе. Переход на НДС – совсем другая история для такого бизнеса, и это точно выдержат не все, какая-то часть компаний зооиндустрии может закрыться.

Чиновники, авторы всех этих новаций, приводят данные, что предлагаемые изменения затронут всего 3% бизнеса, а 97% – налоговая реформа никак не коснётся. Это важная статистика, но её обязательно нужно перепроверить и понять, о чём идёт речь. Мне кажется, что сюда власти включили и самозанятых как представителей предпринимательской деятельности, и тогда предположение о 3% может оказаться верным.

Если говорить только об ООО и ИП, без самозанятых, то процент тех, кого коснутся и реально затронут эти изменения, будет значительно выше. А это как раз очень важно, потому что государство, создавая упрощённую систему налогообложения, давало мощный стимул для развития малого и среднего предпринимательства. При изменении налогового законодательства компании не будут заинтересованы в своём радикальном развитии.

На мой взгляд, в новом законодательстве нужно предусмотреть налоговые льготы и послабления для инвесторов: налоговая система должна стимулировать вложения как среди юридических, так и среди физических лиц. Люди, которые развивают производство и бизнес путём инвестирования, должны получать преференции.

– В центре внимания отрасли и амнистия по дроблению бизнеса. И вопросов тут больше, чем ответов. Какие здесь угрозы для зооиндустрии вы видите?
— До сих пор нет никаких официальных критериев дробления бизнеса. Никто не может сказать, что является дроблением, а что нет. В законодательстве не существует таких терминов. Я не понимаю, как можно привлечь человека к ответственности за «дробление бизнеса», если у него есть зоомагазин, у тёщи тоже зоомагазин, у сына — зоомагазин, а у внука – их три. Они вместе работают, потому что так удобнее. Если эти торговые точки имеют «одну вывеску», то ещё как-то можно, наверное, за уши притянуть, что это дробление. С другой стороны, есть вариант развития бизнеса по франшизе, и этим пользуются во всём мире. Здесь нет никакого дробления.

К сожалению, я вижу высокие риски того, что налоговая реформа не достигнет своей цели и собираемость налогов не увеличится. Но бизнес, который физически уже не сможет платить высокие налоги, в какой-то момент либо закроется, и это будет весьма печально, либо уйдёт в тень, или будет дробиться, чтобы «оптимизировать налоги». То есть дробление не уменьшится, а увеличится.

Ещё один интересный аспект: компании, которые не смогут работать в новых условиях, вероятнее всего, попытаются «продаться» более крупным участникам рынка. И последние их купят. Но, как правило, это ведёт к снижению конкуренции и качества товаров и услуг и повышению цен. И потребитель, и рынок в таком случае проигрывают. Когда несколько фирм малого бизнеса «кусают друг друга» – конкурируют на рынке, они стремятся предложить лучшую цену и высокое качество. Выигрывает потребитель — он получает хороший товар по доступной цене. Выигрывает рынок – есть планка качества, к которой нужно стремиться.

Если микро-, малый и средний бизнес пропадут, а крупные компании займут их место, собираемость налогов не увеличится, а рынок может столкнуться с нехваткой качественных товаров по справедливой цене.

– Как вы считаете, что сейчас следует делать компаниям зообизнеса в условиях таких изменений?
– Я могу только повторить то, что говорю всегда: компаниям отрасли пора вступать в Национальную ассоциацию зооиндустрии, нужно быть в информационном поле проблем отрасли, участвовать в разработке законопроектов, других нормативных актов и вообще выработке отраслевой позиции по многим актуальным сегодня вопросам. Бороться за свои интересы и важные для отрасли проекты.

В зообизнесе есть крупные фирмы, которые могут напрямую взаимодействовать с органами власти. Однако у малого и среднего бизнеса недостаточно собственных ресурсов для решения вопросов с государственными структурами. Такие возможности есть у Национальной ассоциации зооиндустрии, куда входят, кстати, и большие компании. НАЗ имеет нормальные рабочие отношения и с Минсельхозом, Минпромторгом, Россельхознадзором, ЦРПТ и многими другими структурами. Нас поддерживает «ОПОРА России».

Не думаю, что компании отрасли от участия в НАЗ останавливает, например, членский взнос: для неассоциированного члена это ₽20 тысяч в год, для участника – ₽200 тысяч. Это посильные средства для любого бизнеса и инвестиции в общее дело, без которого, наверное, будет крайне сложно жить в условиях, когда на зооиндустрию оказывается давление. Если раньше ситуация была сложная, то теперь речь идёт о выживании отрасли.

Только объединения предпринимателей могут помочь решить вопросы каждому и всем сразу. «Один в поле – не воин» — нужна мощная отраслевая организация. Мы все – крупные или маленькие – игроки одного поля. И нам нужно иметь возможность влиять на правила игры. Таким образом мы себя защитим и спасём.

На место разобщённому предпринимательству сейчас приходит высокоорганизованный объединённый цифровой бизнес. Там есть активные союзы, которые могут отстаивать интересы отраслей, заявлять о своих проблемах, решать вопросы с государством и так далее. Например, аптечные компании имеют сильную ассоциацию с очень большим количеством участников. Они очень хорошо цифровизованы, уже участвуют в обороте маркированной продукции – лекарств для медицинского применения и так далее. И они хотят конкурировать с ветеринарными аптеками. В ассоциации объединяются маркетплейсы – тоже высокоорганизованный цифровой бизнес, который претендует на часть зоорынка. Каким образом зообизнес может сохранить свою долю рынка для независимой зоорозницы при такой конкуренции? Только вместе. И объединяться нужно как можно быстрее.