Поиск

Результаты исследования взятых из приютов по специализированной программе кошек, положительных к FeLV

Адаптация FeLV-инфицированных кошек - заход

Heather L. Lockhart1, Julie K. Levy1, E. Susan Amirian1,2, Natascha T. Hamman2 и Monica K. Frenden2
1 Maddie’s Shelter Medicine Program, College of Veterinary Medicine, University of Florida, Gainesville, FL, USA
2 Austin Pets Alive!, Austin, TX, USA

Введение

В США примерно 3–4% кошек дают положительные результаты тестов на вирус лейкемии кошек. От FeLV в приютах для животных ежегодно страдают около 60 тысяч кошек [1; 2]. Однако информация о выздоровлении или гибели больных приютских кошек, инфицированных FeLV, очень скудна. Перенаселённость приютов в сочетании с их ограниченными ресурсами, опасениями по поводу передачи вируса и отсутствием знаний о том, как заражение FeLV может повлиять на качество жизни кошек или потенциальный поиск хозяев для них, часто приводят к тому, что после получения одного положительного теста на FeLV их обычно подвергают эвтаназии [3]. Тем не менее, Ассоциация ветеринарных врачей приютов и Американская ассоциация ветеринарной медицины кошек не поддерживают проведение эвтаназии, основанной исключительно на оценке иммунного статуса по этой инфекции [1; 4].

Общественные ожидания и развивающиеся парадигмы приютов для животных фокусируют внимание на создании положительных исходов для наибольшего количества приютских животных, в том числе для животных с хроническими заболеваниями или поведенческими расстройствами, если при этом может быть сохранено качество жизни. В целом FeLV-инфицированные кошки имеют более короткую продолжительность жизни, чем неинфицированные [5–7], но значительное количество этих кошек, как правило, на момент тестирования клинически здорово. Более того, несколько исследований показало, что результаты теста FeLV могут меняться с положительного на отрицательный, потенциально сигнализируя о регрессирующей или абортивной инфекции [1; 8–10].

Даже при использовании высокоточных тестов сложное течение естественной инфекции FeLV затрудняет постановку окончательного диагноза, что представляет дополнительную проблему для выявления и эффективного ведения приютских кошек, инфицированных FeLV [10; 11]. Регрессирующие инфекции связаны с устойчивым иммунным ответом, который иногда может подавлять — после начального периода транзиторной антигенемии — вирусную нагрузку, опуская её ниже уровня обнаружения [1; 10]. Кошки с регрессирующей инфекцией обычно не выделяют обнаруживаемый вирус, имеют низкий риск развития клинических проявлений заболевания, и жизнь их может иметь нормальную продолжительность. Напротив, прогрессирующая инфекция возникает при отсутствии адекватного иммунного ответа, характеризуется стойкой антигенемией и выявляется с помощью скрининговых тестов с относительной стабильностью. Кошки с прогрессирующей инфекцией также чаще выделяют контагиозный вирус и имеют повышенный риск вторичных заболеваний и преждевременной смерти [2]. Выяснение того, является ли кошка неинфицированной, имеет регрессирующую или прогрессирующую FeLV-инфекцию или была первоначально инфицирована, но вирус был элиминирован (абортивное течение), может быть сложным, ресурсоёмким и иногда безуспешным процессом. В результате многие приюты полагаются на простые протоколы скрининга, которые позволяют правильно идентифицировать иммунный статус большинства кошек.

В Остине (штат Техас, США) есть приют Austin Pets Alive!, ежегодно принимающий более 10 тысяч животных. Он демонстрирует показатели выживаемости >90% и ведёт уникальную программу диагностики, лечения и адаптации кошек с FeLV. Ежегодно в рамках этой программы проводится лечение сотен кошек, инфицированных вирусом кошачьей лейкемии, включая тех, которых отправляют сюда из других приютов, из спасательных групп и от отдельных лиц со всего мира. Целью этого исследования было охарактеризовать выживаемость кошек с положительным результатом теста FeLV, переданных новым владельцам из данного приюта в рамках специализированной программы адаптации FeLV (для краткости далее мы будем её называть FeLV adoption program. — Прим. ред.).

Материалы и методы

Изучаемая популяция и учреждение

Austin Pets Alive! — некоммерческий приют для животных с ограниченным доступом, ориентированный в первую очередь на передачу кошек и собак, подверженных риску эвтаназии, в другие региональные приюты. Кошки, находящиеся на его попечении, размещаются либо в приюте, либо в приёмных семьях в ожидании результатов (например, приёма в семью или эвтаназии). Приют имеет собственную ветеринарную клинику и поддерживает специальные программы для следующих проблемных состояний у кошек: лечение дерматофитии, панлейкопении кошек и других заболеваний; питомник для новорождённых котят; программа «амбарная кошка» для плохо социализированных особей; центр адаптации, специально предназначенный для кошек, инфицированных FeLV. Эвтаназия была зарезервирована для кошек, которые считались не подлежащими пристройству из-за неизлечимых страданий.

Для включения в это исследование были отобраны кошки, которых направили в FeLV adoption program из других приютов, из спасательных групп, от частнопрактикующих ветврачей, от частных лиц или внутренней передачи в период с января 2018 года по июль 2019 года.

Стандартные профилактические мероприятия

Все кошки, находящиеся на попечении приюта, включая кошек, участвовавших в этом исследовании, получали стандартную профилактическую ветеринарную помощь и, при необходимости, их лечили от различных заболеваний в клинике приюта. Базовые вакцинации проводились в соответствии с национальными рекомендациями [12]. Кошкам в возрасте 5 месяцев и старше вводили модифицированную живую вакцину против вируса панлейкопении кошек, герпесвируса и калицивируса кошек при поступлении в приют и проводили ревакцинацию через 2 недели. Вакцинацию котят начинали в возрасте 4 недель и повторяли каждые 2 недели до 5-месячного возраста. Инактивированные вакцины против бешенства вводили кошкам в возрасте 12 недель и старше. Всем кошкам давали от кишечных паразитов пирантела памоат во время поступления и затем повторно через 2 недели. Кроме того, кошек при приёме обрабатывали одним из нескольких местных профилактических средств от блох и клещей, одобренных для кошек, и повторяли обработки ежемесячно. Кошек стерилизовали хирургическим путём, начиная с 8-недельного возраста, до передачи новым хозяевам.

В дополнение к стандартным протоколам профилактических мероприятий, специализированный протокол обычно применялся к кошкам с диагнозом FeLV. Инфицированные FeLV кошки получали фенбендазол, празиквантел и поназурил, а также проводились тесты на гематокрит и общий белок для выявления анемии. Хирургическая стерилизация была отложена до 6-месячного возраста в связи с мнением персонала приюта о том, что ранние хирургические вмешательства и стресс могут увеличить риск вторичных заболеваний, таких как инфекционный перитонит кошек, хотя это не было подтверждено статистическим анализом.

Скрининг лейкемии и иммунодефицита кошек

Во время поступления в приют кошки регулярно проходили скрининг на FeLV и вирус иммунодефицита кошек (FIV) посредством тестирования с использованием цельной крови с добавлением антикоагулянта в тесте ELISA («полевой» комбинированный тест SNAP FIV/FeLV; IDEXX Laboratories). Кошки с отрицательным результатом теста на FeLV на момент поступления в приют считались не инфицированными и включались в стандартную программу адаптации. Кошек с FIV лечили без изоляции. Кошки с положительным тестом FeLV при использовании цельной крови были немедленно повторно протестированы с использованием сыворотки; если анализ был отрицательным (противоречивый результат), кошки, с точки зрения стандартов приюта, считались неинфицированными FeLV. Если тест при использовании сыворотки был положительным, кошки считались инфицированными и включались в FeLV adoption program. Противоречивые результаты тестов, проведённых в приюте, сообщали потенциальным усыновителям и объясняли, что результаты могут быть ложноположительными/ложноотрицательными или являться свидетельством наличия у кошек регрессивной инфекции. Несоответствующие результаты тестов, проведённых до поступления в приют и заявленные направляющими организациями, не были доведены до сведения потенциальных хозяев из-за общего отсутствия документации, подтверждающей сроки тестирования, тип пробы и вид проведённого исследования.

Новорождённые котята (в возрасте до 8 недель) — особый случай. Чаще всего новорождённые становились частью группы, в которую входили однопомётники и/или их мать, или же те, кто родился уже в приюте. Каждая из кошек в группе новорождённых была протестирована с использованием цельной крови, взятой из яремной вены с помощью гепаринизированного шприца только для теста на FeLV (SNAP FeLV Antigen Test; IDEXX Laboratories). Котята, рождённые в приюте, были протестированы при рождении, а котята, рождённые в принявшей их семье, были протестированы во время их первого обследования в возрасте 4–6 недель. Кошки в группах с по крайней мере одним положительным результатом теста были разделены на основе статуса FeLV и повторно протестированы как на FeLV, так и на FIV в соответствии со стандартным протоколом, достигнув возраста стерилизации (8 недель).

Некоторые отклонения от стандартного протокола тестирования возникали на основании клинического заключения или по другим причинам. Например, при поступлении от первого этапа скрининга цельной крови иногда отказывались, если имелась документальная запись от направляющей организации о предыдущем положительном результате теста цельной крови на FeLV. В таких случаях скрининг проводился непосредственно с использованием сыворотки. Некоторые кошки, переданные из других приютов с положительным результатом теста на FeLV и имеющие отрицательный результат теста при поступлении, со временем проходили дополнительное тестирование для выяснения их иммунного статуса, если это было признано целесообразным.

FeLV adoption program

Заражённых вирусом лейкемии кошек размещали в FeLV Adoption Center группами или поодиночке, если они не были совместимы с другими кошками, или отдавали в семьи. Адаптация кошек, инфицированных FeLV, поощрялась через социальные сети и при личных посещениях приюта. Заинтересованным лицам были предоставлены обширные учебные материалы о FeLV, включая информацию о влиянии на ожидаемую продолжительность жизни кошки. Плата за адаптацию такой кошки была отменена, и таких кошек отдавали только в те дома, где совсем не было кошек или не было других кошек, инфицированных FeLV. Принимающая сторона была проинформирована о том, что в течение всей жизни приют будет бесплатно предоставлять кошке определённую «паллиативную» ветеринарную помощь при состояниях, которые считаются связанными с FeLV-инфекцией. В частности, в полисе говорилось: «В категории паллиативной помощи радикальные меры, такие как госпитализация, расширенная визуализация, направление к специалисту и инвазивная хирургия, приниматься не будут. Могут быть оправданны минимальные лабораторные или другие диагностические тесты. Будут задействованы обезболивающие препараты, пищевые добавки, рецептурные диеты или другие лекарства для лечения хронических заболеваний. Основное внимание у этих пациентов уделяется качеству жизни». Среди примеров патологических состояний были также обезвоживание, лихорадка, респираторные заболевания, анорексия, летаргия, лимфома и анемия.

Сбор данных и статистический анализ

Данные о датах приёма и выпуска кошек, источниках поступления, предполагаемом возрасте, поле, продолжительности пребывания (LOS) и результатах исследований были ретроспективно взяты из записей приюта для кошек, принятых в FeLV adoption program с 1 января 2018 года по 1 июля 2019 года, с периодом наблюдения, продлённым до 15 декабря 2019 года. Кроме того, были зарегистрированы субъективные оценки сопутствующих заболеваний при поступлении, а также причины смерти, но они не всегда в обязательном порядке подтверждались диагностическим тестированием или вскрытием.

Описательная статистика использовалась для обобщения сигналов, клинических характеристик и результатов в исследуемой когорте. Непрерывные переменные (например, предполагаемый возраст) были описаны с использованием медианы, среднего значения, SD и диапазона. Категориальные переменные (например, пол) были описаны в виде количества и процента. Сравнивались переменные между группой кошек, которая считалась неинфицированной, и группой, которая считалась инфицированной на основании скрининговых тестов на момент поступления. Чтобы сравнить характеристики, для анализа категориальных переменных использовались тесты χ2 (или точные тесты Фишера для наблюдаемых частот <5). Т-тесты Стьюдента или Kruskal — Wallis ANOVA использовались, в зависимости от обстоятельств, для сравнения непрерывных переменных по результату или по другим представляющим интерес переменным.

LOS определялся как интервал от даты поступления в приют до даты передачи в семью, даты смерти/эвтаназии или даты окончания исследования (15 декабря 2019 года), в зависимости от того, что произошло раньше. С использованием стандартных методов было рассчитано однофакторное соотношение рисков [13] для оценки риска смертности в зависимости от статуса инфекции FeLV. Поскольку последующее наблюдение закончилось после усыновления, никаких смертей или эвтаназии, произошедших после усыновления, зарегистрировано не было.

Все значения P были двусторонними, с α 0,05, обозначающим статистическую значимость. Статистические анализы проводились с использованием SAS версии 9.4 (Институт SAS).

 

Таблица 1. Характеристики кошек, стратифицированных по статусу вируса кошачьей лейкемии (FeLV) и переданных в FeLV adoption program в приюте в Остине, штат Техас, США

Характеристика Подтверждённая инфекция FeLV при поступлении (%) Единица
измерения
Референтный интервал
Возраст при поступлении (месяцы) 0,03
<2 65 (10) 26 (17,4)
2–5 165 (25,3) 36 (24,2)
≥6 422 (64,7) 87 (58,4)
Пол 0,22
Интактный самец 165 (25,3) 46 (30,9)
Интактная самка 167 (25,6) 41 (27,5)
Кастрированный самец 191 (29,3) 32 (21,5)
Стерилизованная самка 128 (19,6) 30 (20,1)
Неизвестно 1 (0,2) 0 (0)
Источник 0,02
Муниципальный приют для
животных
249 (38,2) 41 (27,5)
Частный приют 178 (27,3) 57 (38,3)
Частное лицо 147 (22,5) 39 (26,2)
Спасательная группа 65 (10) 9 (6)
Рождённые под наблюдением специалистов 12 (1,8) 3 (2)
Внутреннее
направление
1 (0,2) 0 (0)

Данные — n (%).

* Из χ2 или точных тестов Фишера, в зависимости от обстоятельств.

 

Результаты

В общей сложности в период с января 2018 года по июль 2019 года в FeLV adoption program была передана 801 кошка. Из 801 кошки 586 поступили из Техаса, а 215 были переданы в программу из других штатов США (n = 211), Пуэрто-Рико (n = 2) и Мексики (n = 2). Наиболее распространёнными источниками были муниципальные приюты для животных (290 кошек; 36,2%), за которыми следуют частные некоммерческие приюты (n = 235; 29,3%), а также отдельные частные владельцы и «добрые самаритяне» (n = 186, 23,2%). Были значительные различия в зависимости от того, считалась ли кошка инфицированной FeLV или не инфицированной FeLV при повторном скрининге при поступлении в программу FeLV (таблица 1; P = 0,02). Не было стандартного протокола для диагностики инфекции FeLV со стороны направляющих источников; кошки были протестированы при поступлении с помощью различных «полевых» и лабораторных анализов с использованием цельной крови, плазмы или сыворотки. Конкретная информация об используемых методах тестирования часто не была задокументирована в медицинских картах, которые сопровождали кошек.

Из 801 кошки, предположительно инфицированной FeLV, повторно обследованной на момент поступления в приют, 149 (18,6%) были признаны неинфицированными на основании диагностических критериев, установленных приютом. В частности, у 147 кошек при поступлении были отрицательные результаты теста FeLV (70 из образцов цельной крови и 77 из образцов сыворотки). Ещё две кошки, у которых были неоднозначные (слабо положительные) первоначальные результаты проб цельной крови, были признаны неинфицированными после того, как дополнительные тесты проб сыворотки дали отрицательные результаты. Эти 149 кошек, при поступлении признанных незаражёнными, были переданы в обычную программу приюта по адаптации. Инфекция FeLV была подтверждена при поступлении у 652 (81,4%) кошек, и эти кошки были охвачены FeLV adoption program. Из кошек, у которых первоначальный результат теста был положительным, у 533 был проведён повторный тест и имелся его результат. Из этих 533 в общей сложности 515 (96,6%) также дали положительный результат при повторном тестировании. Из 147, у которых первоначальный результат теста был отрицательным, у 93 были получены последующие результаты тестов, из которых 89 (95,7%) снова дали отрицательный результат. Таким образом, из общего числа 626 кошек, дважды проверенных на FeLV, 3,5 % (n = 22) имели противоречивые результаты тестов.

Приём кошек в семьи был наиболее распространённым результатом, независимо от статуса FeLV. Из 652 кошек, которые были признаны инфицированными FeLV при поступлении и впоследствии оставались в FeLV adoption program, 625 (95,9%) достигли положительного результата (больше не в приюте или патронатной семье) к концу периода исследования. Большинство этих кошек приобрели постоянных хозяев (514 кошек; 78,8%). Меньшая часть кошек подверглась гуманной эвтаназии или погибла во время лечения (n = 109; 16,7%). Из 625 кошек, инфицированных FeLV, которые навсегда покинули приют, уровень адаптации составил 82,2%. В общей сложности 27 кошек, инфицированных FeLV, и две неинфицированные кошки всё ещё не имели новых хозяев на дату окончания исследования. Средний ЛОС до адаптации, включая общее время в программе новорождённых, приюте и патронатных семьях, был дольше для кошек, инфицированных FeLV (15 недель), чем для неинфицированных кошек (7 недель; таблица 2). Данные о том, почему показатель ЛОС до адаптации был длиннее среди кошек, инфицированных FeLV, не были получены. Хотя ЛОС до гибели или эвтаназии у кошек, инфицированных FeLV, длился дольше (12 недель), чем у неинфицированных кошек (3 недели), последний показатель был основан только на 7 смертях (из 149 кошек) в группе, не заражённой FeLV, против 109 смертей (из 652 кошек) в группе, инфицированной FeLV. Из 7 смертей в не инфицированной группе 6 были связаны с острыми состояниями, в частности с подозрением на инфекционный перитонит кошек (FIP) и синдромом угасания (таблица 3).

 

Таблица 2. Продолжительность пребывания (LOS) в неделях для кошек, в целом и по статусу вируса кошачьей лейкемии (FeLV), переданных в FeLV adoption program в приюте в Остине, штат Техас, США

Результат Общий LOS (n = 801) Среднее значение LOS у кошек с подтверждённой FeLV-инфекцией при поступлении*
(n = 652)
Средние потери среди кошек, которые, как считается, не были инфицированы FeLV при поступлении
(n = 149)
Значение P
Адаптирован 13,1 ± 12,9 14,9 ± 13,1 6,6 ± 9,3 <0,0001
Погиб или подвергся эвтаназии 11,3 ± 11,9 11,8 ± 12 2,9 ± 5,7 0,004
Всё ещё во временной семье или приюте 34,6 ± 8,3 34,8 ± 8,6 31,9 ± 2,8 0,34

Данные средние ± SD.
* Две кошки, сбежавшие из временных семей, не включаются в расчёты LOS.

 

Доля кошек с по крайней мере одним наблюдаемым сопутствующим заболеванием при поступлении в этом исследовании существенно не отличалась между FeLV-инфицированными и FeLV-неинфицированными кошками (таблица 3; P = 0,56). В общей сложности 42 кошки (5,2%) были с положительными реакциями на антитела к FIV, но их лечили только в соответствии с их статусом тестирования FeLV. Инфекции верхних дыхательных путей были наиболее распространённой сопутствующей патологией как у инфицированных FeLV (n = 106; 16,3%), так и у не инфицированных FeLV (n = 29; 19,5%) кошек, но статистически значимых различий между группами не было (P = 0,42; таблица 3). Более 70% кошек с одним или несколькими сопутствующими заболеваниями, о которых сообщалось при поступлении, в конечном итоге были приняты в семьи, независимо от статуса FeLV.

Уровень смертности вследствие эвтаназии при неизлечимых состояниях или естественной гибели был выше в группе, инфицированной FeLV (n = 109; 16,7%) по сравнению с группой, признанной неинфицированной (n = 7; 4,7%) (однофакторный коэффициент риска 3,6, 95% доверительный интервал 1,7–7,5; P = 0,0008). Хотя в большинстве случаев причина летального исхода не была окончательно доказана, не было существенной разницы в общем распределении предполагаемых причин смерти по сравнению с кошками, инфицированными FeLV и не инфицированными FeLV (таблица 3; P = 0,39). Подозрение на FIP было наиболее распространённым дифференциальным диагнозом среди кошек, инфицированных FeLV (n = 67; 61,5% смертей).

 

Таблица 3. Заболеваемость и смертность кошек, стратифицированных по статусу вируса кошачьей лейкемии (FeLV), переданных в FeLV adoption program в приюте в Остине, штат Техас, США

Характеристика Подтверждённая инфекция FeLV при поступлении
(n = 652)
Считается неинфицированным при поступлении
(n = 149)
Значение P*
Состояние здоровья при поступлении 0,56
Не зарегистрировано 377 (57,8) 90 (60,4)
Зарегистрировано по крайней мере одно заболевание 275 (42,2) 59 (39,6)
Патологическое состояние NA†
Инфекции верхних дыхательных путей 106 (16,3) 29 (19,5)
Трихофития 36 (5,5) 5 (3,4)
Поражения глаз 39 (6) 3 (2,0)
Полость рта 29 (4,4) 10 (6,7)
Обезвоживание 31 (4,8) 2 (1,3)
FIV положительный 30 (4,6) 12 (8,1)
Поражения кожи 24 (3,7) 5 (3,4)
Анемия 23 (3,5) 0 (0)
Рана на коже 21 (3,2) 0 (0)
Травма 17 (2,6) 2 (1,3)
Диарея 13 (2) 1 (0,7)
FIP 5 (0,8) 0 (0)
Желтуха 3 (0,5) 1 (0,7)
Лимфаденопатия 4 (0,6) 0 (0)
Неврологические причины 2 (0,3) 2 (1,3)
Вирус панлейкопении 4 (0,6) 0 (0)
Внутренние опухоли 2 (0,3) 1 (0,7)
Асцит 1 (0,2) 1 (0,7)
Шум в сердце 1 (0,2) 1 (0,7)
Грыжа 1 (0,2) 0 (0)
Поражения почек 1 (0,2) 0 (0)
Плевральный выпот 1 (0,2) 0 (0)
Недержание 0 (0) 1 (0,7)
Причина смерти 0,39
FIP 67 (61,5) 4 (57,1)
Неопределённая патология 14 (12,8) 1 (14,3)
Анемия 13 (11,9) 0 (0)
Синдром угасания 4 (3,7) 2 (28,6)
Лимфома 5 (4,6) 0 (0)
Неврологические причины 2 (1,8) 0 (0)
Инвагинация 1 (0,9) 0 (0)
Заболевание почек 1 (0,9) 0 (0)
Заболевание печени 1 (0,9) 0 (0)
Панлейкопения 1 (0,9) 0 (0)

* От χ2 или точных тестов Фишера, если это необходимо.
† Категории конкретных состояний не являются взаимоисключающими; поэтому значение P для общего распределения не может быть рассчитано.
‡ Процентные доли были рассчитаны с использованием следующих знаменателей: смертность/эвтаназия у кошек, инфицированных FeLV (n = 109); смертность / эвтаназия у неинфицированных / регрессирующих кошек (n = 7). Всего было 116 смертей/эвтаназий.

URI = инфекция верхних дыхательных путей; FIV = вирус иммунодефицита кошек; FIP = инфекционный перитонит кошек; NA = не применимо.

 

Обсуждение

Насколько нам известно, это первый отчёт о результатах исследований кошек, инфицированных FeLV, находящихся в ведении приютов для животных. В этом исследовании большинство кошек, переданных в FeLV adoption program, были приняты в семьи к концу периода наблюдения, что свидетельствует о том, что программы, ориентированные на обучение семей, принимающих кошек, и их поддержку после этого, могут обеспечить спасительные результаты для большинства кошек, инфицированных FeLV, несмотря на неопределённость в отношении их долгосрочного прогноза. Тем не менее, LOS был примерно в 2 раза выше среди кошек, инфицированных FeLV, по сравнению с теми, которые считались неинфицированными после повторного тестирования на момент поступления. Хотя у кошек с диагнозом FeLV в среднем сокращается время выживания [5–7], многие из этих кошек, будучи здоровыми на момент тестирования, могут перейти от положительного статуса FeLV к отрицательному/регрессивному и/или могут жить качественной жизнью, превышающей ожидаемую продолжительность жизни [1].

Ассоциация ветеринарных врачей приютов сделала Заявление о позиции по ведению кошек, инфицированных FeLV, в приютах для животных, которое гласит, что кошек нельзя подвергать эвтаназии исключительно на основании положительного теста FeLV [3]. Тем не менее, в приютах обычно проводят эвтаназию на основании предполагаемого положительного статуса FeLV независимо от состояния здоровья кошки. Эвтаназия при единственном положительном результате теста, в частности, проблематична, поскольку этот результат может не отражать фактический иммунный статус животного. В этом исследовании 18,4% кошек, у которых, как сообщалось, был положительный результат предыдущего теста на FeLV, повторный результат на FeLV при поступлении в приют был отрицательным. Такое изменение результатов теста также было задокументировано в предыдущих исследованиях, особенно в контексте абортивной или регрессивной инфекции [1; 8; 9]. Другие возможные причины таких отклонений могут включать человеческую ошибку при проведении теста и ложноположительные результаты из-за низкой положительной прогностической ценности при тестировании групп низкого риска. В приюте использовался тест на антиген FeLV p27 с документально подтверждённой высокой точностью [14; 15]; однако подтверждение статуса инфекции с помощью систематического последовательного тестирования с использованием альтернативных методов, таких как ПЦР или иммунофлуоресцентный анализ, не проводилось. Поэтому в случае двух кошек с противоречивыми результатами теста на антиген было невозможно с уверенностью узнать, точно ли первый или второй тест определили их истинный инфекционный статус. Идентификация кошек, инфицированных FeLV, в условиях приюта может быть как сложной, так и дорогостоящей, что приводит к тому, что некоторые приюты отказываются от всеобщего скрининга FeLV [16].

Основываясь на моделях тенденций, наблюдаемых в этом исследовании, зафиксирован высокий спрос на спасительный вариант для кошек с диагнозом FeLV. Муниципальные агентства по контролю за животными и частные некоммерческие приюты стремились передать кошек, инфицированных FeLV, в FeLV adoption program, чтобы увеличить шансы каждой отдельной кошки на выживание. Потребность в спасительном варианте для кошек, инфицированных FeLV, оправдывает разработку основанных на фактических данных, специфичных для FeLV руководящих принципов и передовой практики для менеджеров приютов и ветеринаров в поддержку инициирования новых FeLV adoption program на местном уровне.

В этом исследовании состояние здоровья на момент поступления существенно не отличалось между кошками с подтверждённой инфекцией FeLV и теми, которые считались неинфицированными. В частности, распространённость инфекции верхних дыхательных путей, стригущего лишая и заболеваний глаз или полости рта при поступлении была одинаковой между двумя группами. Общее состояние здоровья является результатом сложных взаимодействий между эндогенными (генетика, иммунный статус и т. д.) и экзогенными (групповое или индивидуальное проживание, наличие внешних стрессоров, ЛОС и т. д.) факторами. Поэтому важно признать, что не все заболевания у кошек, инфицированных FeLV, могут быть связаны с их вирусным состоянием. Независимо от статуса FeLV, большинство кошек, у которых при поступлении было зарегистрировано заболевание, в конечном итоге были приняты в семьи, что говорит о том, что первоначальные инвестиции в оказание медицинской помощи являются целесообразным делом как для инфицированных, так и для неинфицированных кошек.

Хотя у кошек, инфицированных FeLV, смертность была выше (16,7%), чем у кошек, считавшихся неинфицированными, большинство кошек, инфицированных FeLV (83,3%), были всё ещё живы в конце наблюдения. Наиболее распространённой предполагаемой причиной смерти, независимо от статуса FeLV, была FIP, на долю которой пришлось 61,5% смертей. Некоторые исследования показали, что кошачий коронавирус с большей вероятностью может проявляться как FIP в условиях приюта или в контексте коинфекции FeLV [17; 18]. Поскольку ни предсмертное тестирование, ни вскрытие не проводились для подтверждения предполагаемых причин смерти, результаты следует интерпретировать с осторожностью.

Этот отчёт имел несколько ограничений, связанных с ретроспективным наблюдательным характером исследования. Хотя существовал стандартный протокол для тестирования FeLV/FIV, были сделаны исключения, особенно при выборе цельной крови и сыворотки в качестве тестируемого образца, когда это было сочтено целесообразным с точки зрения персонала приюта. Все кошки, участвовавшие в исследовании, первоначально были направлены в FeLV adoption program приюта из-за подозрения на заражение FeLV. Таким образом, сравнения, сделанные в исследовании, проводились между переданными кошками, которые в конечном итоге были признаны инфицированными FeLV, и переданными кошками, которые считались неинфицированными, в отличие от общего пула неинфицированных кошек, находящихся на попечении приюта. Могут быть различия между кошками, у которых был повторный отрицательный результат теста в приюте после положительного теста в другой организации, и теми, по поводу которых никогда не было подозрений на заражение FeLV.

Отсутствие данных о долгосрочной выживаемости является ещё одним ограничением этого исследования. Были изучены LOS до смерти во время содержания в приюте, но оценка LOS у неинфицированных кошек была основана на небольшом количестве смертей и может быть статистически нестабильной. Поскольку большинство неинфицированных кошек нашли хозяев относительно быстро, время их наблюдения сокращается, поскольку в этом исследовании не наблюдалось смертей после адаптации. Поэтому оценку LOS, особенно среди неинфицированной FeLV группы, не следует переоценивать.

Поскольку в этом исследовании не следили за кошками, инфицированными FeLV, после адаптации, выводы об успехе программы после постоянного размещения кошек не могут быть сделаны. Тем не менее, данные опроса после адаптации, собранные приютом, отражают высокую удовлетворённость новых хозяев (95% положительных впечатлений) и низкий процент возврата (4%) для кошек в FeLV adoption program [19]. Будущее исследование, проведённое после адаптации группы кошек, инфицированных FeLV, предоставит ценную информацию о долгосрочном успехе FeLV adoption program и о влиянии, которое такие программы могут оказать на улучшение способности приюта спасать жизни этой субпопуляции кошек.

Выводы

В стране существовал высокий спрос на спасительный вариант для кошек с диагнозом FeLV. Большинство кошек, переданных в FeLV adoption program, обрели новых хозяев, что говорит о том, что программы, направленные на обучение новых хозяев и их поддержку после адаптации животных, могут обеспечить спасительные результаты для большинства кошек, инфицированных FeLV, несмотря на неопределённость в отношении их долгосрочного прогноза. Заражение FeLV не удалось подтвердить примерно у каждой пятой кошки, переданной в FeLV adoption program, что является напоминанием о риске, лежащем в основе определения судьбы кошки на основании единственного положительного результата теста. Зачастую на момент поступления в приют заболевание не проявлялось у кошек с подтверждённой инфекцией FeLV и у кошек, считавшихся неинфицированными, что говорит о том, что наличие инфекции у FeLV-позитивных кошек не всегда сопровождается клиническим проявлением болезни и наоборот, схожие клинические признаки заболевания не всегда являются показателем наличия у кошек FeLV.

 


Ключевые слова: вирус лейкемии кошек, FeLV, приют для животных, адаптация домашних животных, благополучие кошек, ветеринарная медицина в приюте, результаты работы приюта для животных.


 

Литература

1          Little S, Levy J, Hartmann K, et al. 2020 AAFP feline retrovirus testing and management guidelines. J Feline Med Surg 2020; 22: 5–30.

2          Burling AN, Levy JK, Scott HM, et al. Seroprevalences of feline leukemia virus and feline immunodeficiency virus infection in cats in the United States and Canada and risk factors for seropositivity. J Am Vet Med Assoc 2017; 251: 187–194.

3          Association of Shelter Veterinarians. Management of cats who test positive for FeLV or FIV in animal shelters. https://www.sheltervet.org/assets/docs/position-statements/man agementof-catswhotestpositive.pdf (2014, accessed December 30, 2019).

4          Association of Shelter Veterinarians. FeLV and FIV testing in animal shelters. https://www.sheltervet.org/assets/docs/position-statements/felvfivtesting.pdf (2015, accessed December 30, 2019).

5          Levy JK, Lorentzen L, Shields J, et al. Long-term outcome of cats with natural FeLV and FIV infection [abstract]. 8th International Feline Retrovirus Research Symposium. 2006 October 8–11, Washington, DC.

6          Luckman C and Gates MC. Epidemiology and clinical outcomes of feline immunodeficiency virus and feline leukaemia virus in client-owned cats in New Zealand. JFMS Open Rep 2017; 3. DOI: 10.1177/2055116917729311.

7          Spada E, Perego R, Sgamma EA, et al. Survival time and effect of selected predictor variables on survival in owned pet cats seropositive for feline immunodeficiency and leukemia virus attending a referral clinic in northern Italy. Prev Vet Med 2018;
150: 38–46.

8          Helfer-Hungerbuehler AK, Widmer S, Kessler Y, et al. Long-term follow up of feline leukemia virus infection and characterization of viral RNA loads using molecular methods in tissues of cats with different infection outcomes. Virus Res 2015; 197: 137–150.

9          Beall MJ, Buch J, Cahill RJ, et al. Evaluation of a quantitative enzyme-linked immunosorbent assay for feline leukemia virus p27 antigen and comparison to proviral DNA loads by real-time polymerase chain reaction. Comp Immunol Microbiol Infect Dis 2019; 67: 101348.

10        Westman M, Norris J, Malik R, et al. The diagnosis of feline leukaemia virus (FeLV) infection in owned and group-housed rescue cats in Australia. Viruses 2019; 11. DOI: 10.3390/v11060503.

11        Nesina S, Katrin Helfer-Hungerbuehler A, Riond B, et al. Retroviral DNA — the silent winner: blood transfusion containing latent feline leukemia provirus causes infection and disease in naïve recipient cats. Retrovirology 2015; 12. DOI: 10.1186/s12977–015–0231.z.

12        Scherk MA, Ford RB, Gaskell RM, et al. 2013 AAFP feline vaccination advisory panel report. J Feline Med Surg 2013; 15: 785–808.

13        Tenny S and Hoffman M. Relative risk. Treasure Island, FL: StatPearls Publishing, 2019.

14        Liu J, O’Connor T, Beall M, et al. Evaluation of rapid diagnostic test kits for feline leukemia virus infection using samples from naturally infected cats. JFMS Open Rep 2016; 2. DOI: 10.1177/2055116916667757.

15        Levy JK, Crawford PC and Tucker SJ. Performance of 4 point-of-care screening tests for feline leukemia virus and feline immunodeficiency virus. J Vet Intern Med 2017; 31: 521–526.

16        Schumacher E. Why are some shelters no longer testing all cats for FeLV and FIV? https://www.uwsheltermedicine.com/library/resources/why-are-some-shelters-no-longer- testing-all-cats-for-felv-and-fiv (2019, accessed December 30, 2019).

17        Pedersen NC, Sato R, Foley JE, et al. Common virus infections in cats, before and after being placed in shelters, with emphasis on feline enteric coronavirus. J Feline Med Surg 2004; 6: 83–88.

18        Powers JA, Chiu ES, Kraberger SJ, et al. Feline leukemia virus (FeLV) disease outcomes in a domestic cat breeding colony: relationship to endogenous FeLV and other chronic viral infections. J Virol 2018; 92. DOI: 10.1128/ JV1.00649–18.

19        Frenden M. Study: 95 % of adopters with FeLV cats have a positive experience. https://chewonthis.maddiesfund.org/2019/04/study-95-of-adopters-with-felv-cats-have-a- positive-experience/ (2019, accessed December 30, 2019).

Источник: NCBI. Бесплатная статья PubMedCentral

 

СВМ № 3/2022

 

Вам также могут быть интересны статьи:

Приют для животных – каким он должен быть?

Бездомные животные: чем могут быть опасны и как им помочь

Защита животных: политика в России и в мире